О внутренней отрешенности и о добром различении,
которые должно иметь при разумности.

Был человек во Христе, который в свои молодые годы трудился над всем тем, над чем обычно трудятся поверхностные люди, но внутренний человек в нем оставался неразвитым в своем внешнем покое, и хотя чувствовал, что ему чего-то недостает, не понимал, чего именно. И так он занимался этим долгие дни и годы, пока в нем не произошел переворот и он не обратился к себе самому, и было ему сказано так: ты должен знать, что внутренняя отрешенность кратчайшим путем приводит человека к истине.

И были ему эти благородные слова дики и незнакомы, однако он почувствовал большую любовь к этому и сразу же утвердился в своем стремлении до самой своей смерти всегда идти к тому, что он только что узнал, и до конца совершить его. И он пришел к тому, что был предупрежден и было ему предсказано, что в сиянии иных образов спрятана мнимая суть беспорядочной свободы и скрыта большая опасность святому христианству; он испугался этому и чувствовал некоторое время сопротивление внутреннему взору в себе самом.

И поворотом для него был сильный удар в себе самом, который освятил ему одну из Божественных истин, что он не должен иметь ни страха, ни боязни, поскольку всегда так было и всегда будет, что зло прикрывается добром, и что нельзя отбрасывать добро из-за зла, и это проявлялось в их старом союзе: когда Бог через Моисея совершал свои истинные знамения, тогда уже рассыпали чародеи свои фальшивые, и когда пришел Христос, Превечный Господь и Мессия, тогда же пришли и некоторые другие и ложно изображали, будто они были от Господа, и так было повсюду и во всем, и потому нельзя добро отбрасывать со злом, а следует лучше различать, что говорится Божественными устами. И потому внутренний голос полагал, что не следует отбрасывать добрые разумные образы, которые в своей ясной разумности послушны учению святого христианства, и что не следует бояться разумных чувств, которые вносят в преходящую благую истину. так как они облагораживают человека и показывают ему его достоинство и превосходство над всем божественной сущности и правильность всего иного, что бы человек по справедливости ни делал для достижения истинной отрешенности.

И возжаждал он вечной Истины, чтобы она дала ему способность хорошего различения, насколько это возможно, между людьми, которые стремятся к упорядоченной простоте, и другими, чтобы она ему указала, каким должен быть истинный покой, к которому бы он пришел, если бы должен был придти.

И ответом было ему просветление, что все это должно произойти таким образом будто бы ему рассказывается притча, как если бы юноша спрашивал, а Истина отвечала. И было ему сначала указано, чтобы он обратился к святым книгам, в которых говорит вечная Истина, чтобы он там искал и толковал то, что самые ученые и возлюбленные (опытные), которым Бог открыл и даровал сокровенную Истину (как об этом прежде было написано на латыни), о том говорят, или что об этом думает святое христианство, чтобы он придерживался точной истины. И тогда явилось ему следующее.

Сколь достойно ведет себя истинно отрешенный человек
во всех делах

Вслед за тем обратился юноша со всей серьезностью к Вечной Истине и возжаждал он узнать некие отличия, присущие внешнему образу человека, который бы был истинно отрешенным и так вопросил он: Вечная Истина, как ведет себя подобный человек, встречаясь с таковыми делами?

Ответ: Он отстраняется от самого себя и тем самым и ото всех дел.

Ю.: Как пребывает он во времени?

О.: Он стоит лишь в одном настоящем, не имея умыслов, и принимает своего ближнего как в его малости, так и в величии.

Ю.: Апостол Павел говорит, что "закон положен не для праведника".

О.: Праведный человек по своей природной сути повинуется закону более, чем другие люди, ибо он внутри себя понимает то, что другим подобает делать снаружи, и так воспринимает все. Но он не связан ничем, и именно потому, что он то же самое делает благодаря отрешенности что большинство делает из покорности.

Ю.: Тот, кто утвердился в этой внутренней отрешенности, избавлен ли он от внешнего усердие?

О.: Можно видеть, как некоторые люди с неизнуренными силами (большинство благодаря строжайшим упражнениям истощают свои внешние силы) приходят к тому, что ты порой видишь. Сотрудничество с Богом очищает внутреннюю сущность тех, кто находится в Истине. И потому, когда они узнают, что должно делать и не делать, то больше или меньше придерживаются они общих упражнений согласно своим возможностям и в силу других обстоятельств.

Ю.: Откуда приходит к некоторым внешне добропорядочным людям большие беды и всякое стеснение, которое имеют они в своей совести, и откуда у некоторых других людей беспорядочная разбросанность?

О.: И те и другие все еще обращены на свой собственный образ, но по-разному: первые духовно, вторые телесно.

Ю.: Пребывает подобный человек в постоянной праздности или имеет он свое дело?

О.: Дело истинно отрешенного человека – его покой, и его дело – оставаться праздным; ибо в своем делании остается он спокойным, и его дело оставляет его праздным.

Ю.: Как держит он себя со своими близкими?

О.: Он имеет общение с людьми без высокомерия, и любовь без навязчивости, и сострадание без хлопотливости, все по истинной свободе.

Ю.: Должен ли подобный человек исповедываться?

О.: Исповедь, идущая от любви, достойнее той, которая вызвана грехами.

Ю.: Как выглядит молитва подобного человека? и должен ли он также молиться?

О.: Его молитва плодотворна, ибо она устраняет помехи разума, ибо Бог есть дух, и он воспринимает ее поистине, как если бы он был посредником, или если бы он руководствовался указаниями чувства. И тогда изливается свет в горние выси его души, и явлено быть, что Бог есть сущность, жизнь и действие в нем, а он лишь есть инструмент.

Ю.: Каким образом подобный благородный человек ест, и пьет, и спит?

О.: По внешности и чувственным образам он внешний человек, но в убеждении своем он нечто иное; но пища и покой служат ему равно как и всем живым существам. И так во всем, что принадлежит к делам людей.

Ю.: Каким предстает образ его внешней жизни?

О.: Он не говорит многих наставлений и слов, и они суровы и просты; но он ведет скромный образ жизни, он таков, что все дела помимо него или без него сквозь него протекают, и он спокоен в чувствах.

Ю.: Все ли они таковы?

О.: В большей или меньшей степени, вследствие различных случайностей (своих случайных особенностей); но в существе они сходны.

Ю.: Приходит ли подобный человек к совершенному знанию истины, или достаются и ему заблуждения и химеры?

О.: Поскольку в нем остается человек, то пребывают в нем также заблуждения и химеры. Но когда он покидает самого себя ради того, что есть знание всей Истины, тогда не остается у него заблуждений и иллюзий; ибо он делается самим Божественным знанием и не восприимчив ко всякому иному. И было тебе довольно сказано; к этой Сокровенной Истине приходят вовсе не с вопросами, но с истинным отречением. Аминь.

«О ВНУТРЕННЕЙ ОТРЕШЕННОСТИ И О ДОБРОМ РАЗЛИЧЕНИИ, КОТОРЫЕ ДОЛЖНО ИМЕТЬ ПРИ РАЗУМНОСТИ»

Вернуться в раздел

Читайте далее:

• Как отрешенный человек начинает свой путь из единства и снова к нему приходит...

Предыдущая страница:

• О ВОСЬМИ ГЛАВНЫХ СТРАСТЯХ с их подразделениями и отраслями и о добродетелях, которые им противостоят (По творениям свт...